Раневская пережила Ленина, Сталина, Хрущева, Брежнева. За 88 лет повидала всякое: уклонистов, невозвращенцев, лишенцев, классово чуждых, классово близких, убийц в белых халатах, космополитов, выдвиженцев, отщепенцев, диссидентов, подписантов, тамиздатовцев, самиздатовцев...

Политизация населения дошла до точки кипения.
Раневская, в качестве подтверждения этого, ссылалась на Щепкину-Куперник, которая рассказывала, как корректор переделала фразу "на камине стояли Марс и Венера" на "Маркс и Венера".

Актеры обсуждают на собрании труппы товарища, который обвиняется в гомосексуализме: "Это растление молодежи, это преступление…"
— Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой, — вздохнула Раневская.

На съемках "Мечты" Ромма на Западной Украине хозяйка квартиры, где жила Раневская, говорила:
— Пани Ранецкая, эта революция таки стоила мне полздоровья.

Как-то в 60-е годы Раневская и еще несколько артисток ее театра поехали по путевке на Черное море. А муж одной из ее товарок достал путевку в другой санаторий того же курорта. Потом Фаина Георгиевна рассказывала:
— И вот раз, муж пришел навестить жену. Прогуливаются они по аллее, и все встречные мужчины очень приветливо раскланиваются с его женой.
Муж заинтересовался:
— Кто это?
— Это члены моего кружка…
Затем все вместе пошли провожать мужа до его санатория. Видят, там многие женщины раскланиваются с ним.
— А это кто? — спрашивает его жена.
— А это кружки моего члена.

— Н. относится ко мне, как к собаке, — жаловалась Раневская. — Даже хуже! У собаки есть меховое манто, а мне приходится о нем только мечтать.

— Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм — это не извращения, — строго объясняет Раневская. — Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду.

Если женщина идет с опущенной головой — у нее есть любовник! Если женщина идет с гордо поднятой головой — у нее есть любовник! Если женщина держит голову прямо — у нее есть любовник! И вообще — если у женщины есть голова, то у нее есть любовник!

Союз глупого мужчины и глупой женщины порождает мать-героиню. Союз глупой женщины и умного мужчины порождает мать-одиночку. Союз умной женщины и глупого мужчины порождает обычную семью. Союз умного мужчины и умной женщины порождает легкий флирт.

Раневская говорила, что когда Бог собирался создать землю, то заранее знал, что в 20-м веке в России будет править КПСС, и решил дать советским людям такие три качества, как ум, честность и партийность. Но тут вмешался черт и убедил, что три таких качества сразу — жирно будет. Хватит и двух. Так и повелось.
     Если человек умный и честный — то беспартийный.
     Если умный и партийный — то не честный.
     Если честный и партийный — то дурак.

— Прогуливаюсь по аллее в правительственном санатории в Сочи, — вспоминала Раневская. — Мне навстречу идет Каганович и сходу начал разговор:
— Как вы там поживаете в театре? Над чем работаете?
— Ставим "Белые ночи" по Достоевскому.
Тогда он воодушевлено восклицает:
— А идея там, какая идея?
— Идея в том, что человек не должен убивать человека.
Стремительно последовала категоричная оценка, с руководящим жестом рукой: "Это не наша идея. Не наша". И быстро удалился.

На гастролях с Раневской всегда случалось непредвиденное. Так, в Ленинграде 1950 году ей был предложен роскошный номер в "Европейской" с видом на Русский музей, сквер, площадь Искусств. Раневская охотно заняла его и несколько дней в хорошем расположении духа принимала своих ленинградских друзей, рассказывала анекдоты, обменивалась новостями, ругала власть и чиновников. Через неделю к ней пришел администратор и очень вежливо предложил переехать в такой же номер на другой этаж.
— Почему? — возмутилась Фаина Георгиевна. Номеров много, а Раневская у вас одна.
— Да, да, — лепетал администратор, но мы очень вас просим переехать, там вам будет удобнее.
— Мне и здесь хорошо, — отказалась Фаина Георгиевна.
Пришел директор "Европейской" и, включив воду в ванной, объяснил, что ждет на днях высокое лицо, а этот номер в гостинице единственный, оборудованный прослушивающим устройством.
После этого Фаина Георгиевна моментально переехала и не спала на новом месте оставшиеся ночи, вспоминая свои высказывания в прежнем номере и, размышляя о том, что с ней теперь будет.

Когда Ахматова хотела поделиться с Раневской чем-то особенно закрытым, они шли к каналу, где в начале Ордынки был небольшой сквер. Там они могли спокойно говорить о своих делах, не боясь того, что их подслушает КГБ. Они называли этот скверик "Сквер Лаврентия Павловича".

Всех артистов заставляли ходить в кружок марксистско-ленинской философии. Как-то преподаватель спросил, что такое национальное по форме и совершенное по содержанию.
— Это пивная кружка с водкой, — ответила Раневская.

В театр Моссовета пришел лектор читать лекцию о полетах в космос. Закончив ее, предлагает задавать вопросы. Поднимается Раневская.
— Товарищ лектор, а вы "подушечки" ели? Вокруг конфета, а внутри — варенье. Интересно, как оно туда попадает?

Тверской бульвар. Какой-то прохожий подходит к Раневской и спрашивает:
— Сударыня, не могли бы вы разменять мне сто долларов?
— Увы! Но благодарю за комплемент!

Во время оттепели находились наивные люди, всерьез обсуждавшие проблему открытых границ применительно к СССР.
— Фаина Георгиевна, что бы вы сделали, если бы вдруг открыли границы? — спросили у Раневской.
— Залезла бы на дерево, — ответила та.
— Почему?
— Затопчут! — убежденно сказала Раневская.

Фаина Георгиевна однажды сказала: "Что за мерзость антисемитизм, это для негодяев — вкусная конфета, я не понимаю, что это, бейте меня, как собаку, все равно не пойму". Но сама, как настоящая еврейка, не чуралась хорошей еврейской шутки.
— Вы не еврей?
— Нет, что вы! Просто у меня интеллигентное лицо.

— Я говорила так долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов, - сокрушалась Раневская после неудачного выступления.

Когда в Москве, на площади Свердлова, установили памятник Марксу работы Кербеля, Раневская прокомментировала это так:
— А потом они удивляются, откуда берется антисемитизм. Ведь это тройная наглость! В великорусской столице один еврей на площади имени другого еврея ставит памятник третьему еврею!

— Ох, и трудно сейчас жить честным людям! — пожаловался Раневской один видный товарищ.
— Ну а вам-то что? — спросила актриса.

— Будет ли пятая графа при коммунизме?
— Нет, будет шестая: "Был ли евреем при социализме?"

Раневская очень боялась, что ей могут предложить сотрудничать с КГБ, — это в то время было распространено. Как отказаться, что делать? Один ее знакомый посоветовал в случае, если такое предложение поступит, сказать, что она кричит во сне. Тогда она не подойдет для сотрудничества, и предложение будет снято. Однажды, когда Фаина Георгиевна работала в Театре имени Моссовета, к ней обратился парторг с предложением вступить в партию.
— Ой, что вы, голубчик! Я не могу, я кричу во сне! — воскликнула бедная Раневская.
Слукавила она или действительно перепутала эти департаменты, Бог знает!

В семьдесят лет Раневская вдруг объявила, что вступает в партию.
— Зачем? — поразились друзья.
— Надо! — твердо сказала Раневская. — Должна же я, хоть на старости лет знать, что эта сука Верка Марецкая говорит обо мне на партсобраниях.